Для начала стоит заметить, что все подаваемые сведения в сериале соответствуют действительности. Но для расширения кругозора смотреть его -- малопродуктивно.
Сериал -- вроде как обычная повседневность про четырёх трёх девочек. Но не всё так просто.
Этот сериал уникален. Он целиком состоит из разговоров бокэ и цуккоми. Которые вместе называются "мандзай". Бокэ тут двое, а цуккоми -- одна.
Персонажи типа бокэ и цуккоми в аниме не редкость. Но я не помню такого, чтобы эти персонажи были на экране 100% времени и 100% времени вели свои фирменные диалоги. Ну ладно, не 100%, но 90% времени точно на это уходит.
И если английский юмор тонкий, то японский -- странный. Что может быть смешного в том, что один человек несёт бред, а другой его осаживает? Тем не менее, иногда это всё же действительно смешно.
Сериал рекомендую в первую очередь тем, кто хочет лучше понять такое явление, как мандзай. Тут он присутствует в современной обработке. То есть, предварительная культурно-историческая подготовка для зрителя не требуется. Смотрится легко и с удовольствием.
Ряд шуток построен на особенностях японской фонетики, когда персонажи "пробуют на зуб" те или иные звуки в словах и обсуждают свои ощущения от этого. Также присутствуют шутки, основанные на игре слов. В свете этого очень важен хороший перевод. Однако с этим напряжёнка. Русские субтитры для 03-12 серии делал некто Anon Edition (согласно указаниям в раздаче на рутрекере). И в этих субтитрах есть целый ряд неточностей даже в обычных бытовых фразах, не говоря уже о фразах с секретом. Других русских субтитров для этих серий не существует. Возможно, английские лучше.
ОВА -- просто ещё одна серия. К просмотру рекомендую.
Спешиалы с бд-дисков повествуют о том, как три главные девочки превратились в чиби-нек. В принципе, можно не смотреть, но мило.
Что не понравилось -- очень мало внимания уделено второй троице девочек. Да, они так не шутят, но у них очень интересные взаимоотношения. Хотелось бы побольше за ними понаблюдать.
Вход в метро расположен хм... в низине. И ко входу ведут две совершенно одинаковые лестницы. Они идут параллельно. Зачем было делать две лестницы вместо одной, но более широкой -- вопрос.
Одна из лестниц чисто выскоблена от снега и посыпана солью. А ко второй не притрагивались вообще! Она больше похожа на пандус из снега.
Это -- самая странная из виденных мной граница юрисдикций дворников. Очень контрастно получилось.
Пытался установить драйвер. Через setup.exe драйвер не поставился, выскочил файл в блокноте с инструкцией о том, как ставить из inf-файла. Но это, хвала богам, я умел и так. Операционная система Windows 7.
Однако при попытке установки выскакивало сообщение "Установка драйвера провалилась. Не удаётся найти указанный файл".
Окей, я согласен найти ему указанный файл. Но какой? Не говорится. Это был мастер обновления драйвера, поэтому окно не содержало в себе никаких дополнительных сведений.
Запустил своего большого друга -- procmon.exe. Установщик копирует файлы, поэтому поставил в фильтры запрос CreateFile, а программу -- mmc.exe (установку драйверов производит непосредственно Microsoft Management Console). Результат -- иной чем SUCCESS.
Это, однако, не дало необходимого результата. Я видел, что в процессе установки не находятся некоторые файлы. Они были во временной папке с GUID в качестве имени. Я скопировал туда все файлы, которые имели отношение к драйверу (я знал, где они лежат), но при следующей установке... создалась новая папка с другим именем. В которой, ясное дело, файлы обнаружены опять не были. Стало ясно, что дело не в этом. Походу, mmc просто проверял, что файлов НЕ существует, чтобы их туда скопировать.
Тогда я включил отображение всех операций от mmc и обнаружил, что он пишет в лог. Постоянно. Ура! Я открыл этот лог и нашёл там то, что искал -- сообщения об ошибке при поиске файла. Он не мог найти файл "DeviceName_E_Series.dll". Остальные файлы с подобными именами (A_Series, B_Series...) он успешно нашёл. Включая файл, соответствующий моему устройству.
Я зашёл в папку с файлами драйвера и обнаружил там файл "DeviceName E Series.dll". Приплыли. Именно для устройства этой серии разработчики случайно поставили пробел вместо нижнего подчёркивания!
В общем, драйвер встал, хотя я остался крайне недоволен, что для установки драйвера устройства нужно наличие ВСЕХ файлов, даже не касающихся его напрямую. У меня есть основания полагать, что остальные файлы просто не эксплуатируются.
Почему же я не мог при помощи проц-мона обнаружить те файлы, которые хотел скопировать mmc?
Потому что он их открывал не при помощи CreateFile. Для этого он использовал запрос QueryDirectory (!). Который в случае отсутствия файла возвращал NO SUCH FILE. Даже не знаю, какой функции API он соответствует. Единственная схожая по названию функция существует только в драйверском API, который при установке, даже драйверов, использоваться, по идее, не должен...
Сегодня с утра был снегопад. И именно сегодня мне приспичило поехать кое-куда на машине. Мдаа...
В таких условиях до этого я ездил один раз. Но тогда это была папина машина -- полноприводная. И это было совсем другое дело.
Но даже на полном приводе я умудрился люто сфейлиться. Шоссе было более-менее расчищено, а обочина -- нет. Было пора сворачивать на прилегающую дорогу. И я на слишком высокой скорости в'ехал на обочину с толстым слоем снега. Слишком высокой -- километров 30 в час)) . Машина повернулась на 45 градусов и поехала боком. Я стал крутить руль -- но он никак не влиял на направление движения машины. Тормоза, естественно, не работали тоже. Остановился в полуметре от отбойника. Фууух.
В этот раз я решил быть умнее. Но сложность была в том, что теперь ВСЯ дорога была толстым слоем снега, поэтому тот случай был неактуален. Ну и машина заднеприводная.
В общем, обнаружилось, что машину начинает заносить уже при трогании с места. И вообще ощущения своеобразные. Как будто не едешь -- а плывёшь по снежной реке. Раскачиваешься. Потому что всё время немного заносит.
Но если скорость прибавить хотя бы до 20 км/ч, заносить начинает меньше. Почему?
И тут я вспомнил, как в детстве катался на велосипеде. На одной из просёлочных дорог был кусок, который какой-то умник засыпал слоем песка. Это был самый страшный участок для меня. Потому что велосипед вяз в этом песке. Я попадал в занос и начинал падать. Кроме того, крутить педали становилось очень сложно -- песок мешал. Потом я определил, что если набрать перед участком достаточную скорость, то можно успеть его проехать до того, как занос скажется.
В общем, снег и песок в этом смысле оказались схожи. А именно: при быстром воздействии вещество не успевает "прогнуться". Это называется простым словом "вязкость".
Под надёжностью я понимаю среднее время, через которое в устройстве происходит сбой. Это не гостированное определение, но для рассуждений удобное.
Когда-то я обнаружил, что электронщики матерятся сильнее, чем программисты. И понял, почему. Ошибки и неполадки в электронных схемах сложнее диагностировать и устранить.
С отладкой механических устройств я по работе почти не сталкивался. Но в те пару раз, когда это всё-таки происходило, я обнаружил ещё более интересную вещь: неполадки в механической части ещё сложнее диагностировать и устранить, чем в электронной. Штанги не доходят туда, куда нужно (а если доходят, то не фиксируются в нужном положении). Колёсики заедают. А "посмотреть", что происходит на самом деле -- возможности практически нет.
Однако, существует широко распространённое мнение, что если устройство функционирует чисто механически -- то это "на века". Электронные приборы гораздо нежнее и легко выходят из строя. А уж программа -- это вообще что-то эфемерное. Каждый первый разработчик ПО в лицензионном соглашении пишет, что отказывается от ответственности за то, что сотворила его программа (и за то, что не сотворила, тоже). А программы, за которые разработчик отвечает своей шкурой, стоят совсем других денег.
Откуда же берётся, что механическое устройство такое надёжное? Дело в сложности. Те механические устройства, которые надёжные, содержат в себе, к примеру, сотни элементов. Они перемещаются, к примеру, 10 раз в секунду, не больше. Или просто вертятся без остановки. А процессор? Сколько в нём транзисторов? Зависит от процессора, но, к примеру, 731 млн (2008 год, Core i7 "Bloomfield"). А частота -- 2 ГГц (он же). Это частота, с которой могут перекидываться транзисторы внутри. Если бы механическое устройство состояло из такого же количества частей, оно бы проработало весьма недолго. Ибо поломка любой детали -- кирдык.
Вот и получается, что если пересчитать на время работы, то электронное устройство может отказывать быстрее, чем механическое.
С программами дела обстоят несколько иначе. Если программа не зависит от внешних факторов, кроме предусмотренных "входных данных", её надёжность будет примерно такая же, как у электроники, на которой она работает. То есть -- прошивка микроконтроллера даст сбой либо из-за ошибок в самой прошивке (которые относительно просто обнаружить), либо из-за сбоя электроники. Но на практике прошивки редко воспринимаются пользователями как "программа". Когда говорят о надёжности программы, имеют ввиду чаще всего прикладное ПО, работающее под какой-либо ОС. И на этой ОС кроме самой программы тусуется ещё десяток посторонних программ. И всё это взаимодействует друг с другом и с ОС непредсказуемым образом. То есть, выход программы из строя может быть вызван неизвестным количеством внешних факторов (помимо сбоев электроники и ошибок самой программы). Кто же согласится нести ответственность за такое?
При таком подходе программы будут отказывать заведомо чаще, чем электроника, на которой они работают. Хотя сложность программ (с логической точки зрения -- число сущностей, которыми они манипулируют, число операций и т.п.) гораздо меньше сложности процессора.
Ну и ещё одна причина ненадёжности программ -- лёгкость их создания. Каждый человек, обладающий зачатками интеллекта и небольшим желанием, может взяться за создание программы. И не только может -- а обязательно возьмётся. Надёжность таких программ будет весьма невысока -- хотя бы потому, что автор не будет об этой надёжности задумываться. Электронные и механические устройства в этом смысле защищены барьером лени.
Когда человек что-то спрашивает у окружающих, но при этом может найти информацию самостоятельно, ему иногда говорят "тебя что, в гугле забанили?"
Однако в гугле действительно могут забанить. Но банят там не ищущих. А тех, кого ищут. И я познал это на собственном опыте.
Мой дневник на пару дней пропал из выдачи гугла по запросам, связанным с Pixel Dungeon -- а это у меня основной источник незнакомых людей. Почему -- не знаю. Потом появился снова.
Так вот, когда банят в гугле -- это не очень приятно!
Есть у нас в соседнем отделе человек с очень интересной способностью.
Допустим, устройство, за которое отвечает он, не работает (а точнее, работает неправильно). Сроки горят -- надо чтобы срочно заработало. Что делать -- неизвестно. Я весь обеспокоен по этому поводу. Нервничаю. Иду к нему.
Рассказываю, мол, так-то и так-то. Что делать, всё пропало!
Он такой: Ну...
И начинает что-то рассказывать про это устройство. И уже через 2-3 минуты я понимаю. Что да, действительно, устройство не работает... ну и пёс с ним. И так спокооойно, хорошооо становится.
Я сам чайник и я прочитал Википедию. От чайника к чайнику. Замечания, предложения принимаются (особенно будёт клёво, если вы обнаружите ошибки в грамматике и поможете их исправить).
И я про типологию человеческих языков, а не программирования. И не языки, на которых разговаривают чайники, имеются ввиду.
В своей жизни я учил четыре языка (включая русский -- родной). Французский, правда, забросил. Я не филолог, но с учётом обстоятельств я не мог не заинтересоваться вопросом того, какие языки бывают.
У заметки (хотя получилась уже статья) две цели: 1. Понятно об'яснить что такое агглютинация (характерная для японского языка). 2. Поделиться моим открытием колеса: я понял, почему свободный слов порядок русском языке в.
(читать)Любое разделение идёт по определённому признаку.
Я буду говорить про разделение по типу морфологии. Что значит -- по способу формирования слов.
И ещё я буду говорить про разделение по типу выражения грамматических значений. Что значит -- по способу постановки глагола в нужное время, по способу превращения существительного в прилагательное и т.п. То есть -- что надо сделать, чтобы слово начало играть в предложении необходимую роль.
1. Разделение по типу выражения грамматических значений.
Языки делятся на аналитические и синтетические.
а) аналитический язык характерен тем, что для придания слову нужной роли в предложении используются служебные слова. Также фиксируется порядок слов. Типичный аналитический язык -- это английский (и китайский, но я его не знаю).
Например, если в русском достаточно сказать "я дал ему ядовитого паука", то в английском потребуется сказать "I gave the venomous spider to him". Дополнительное слово "to" требуется, чтобы him обозначал направление передачи книги. Кроме того, для образования многих времён используются служебные глаголы to be, to have.
Естественно, язык вряд ли будет 100% аналитическим, либо 100% лишённым аналитичности. Так, в том же русском, "я положил труп в мусорный бак" требует предлога "в", чтобы было понятно, кого куда кладут. Если убрать "в", окажется, что и труп и мусорный бак стоят в винительном падеже. Возникнет неоднозначность. Помните "графиня изменившимся лицом бежит пруду"? Английский же, в свою очередь, имеет несколько форм глаголов. К примеру, чтобы поставить глагол в прошедшее время (past simple), никакие служебные слова не нужны.
б) синтетический язык характерен тем, что для придания слову нужной роли в предложении, слово меняют целиком. Корень обычно не меняется, а вот приставки-окончания -- полным ходом. Тут, конечно, примером будет русский язык.
Например, образование будущего времени. В английском требуется служебный глагол will (shall). В русском во многих случаях можно обойтись без него.
"Я пошлю его на хрен".
Туда же постановка существительных в какой-либо падеж.
"Я забил гвоздь барометром". "I nail a nail with barometer". -- требуется слово with. Кроме того, тут одно и то же слово (по внешнему виду) играет роль и сказуемого и об'екта. А где чем оно является на самом деле, определяется местом слова в предложении, что является характерным для аналитических языков.
2. Разделение по типу морфологии.
Языки делятся на изолирующие, флективные и агглютинативные.
а) изолирующие это почти всегда то же, что и аналитические. Изолирующий язык характерен тем, что его слова не делятся на части. То есть, такая штука, как состав слова, для изолирующего языка неактуальна. Почему изолирующий язык почти всегда будет аналитическим? Потому что такой путь изменения роли слова, как изменение самого слова, в изолирующем языке закрыт. У него нет другого выхода.
Пример тут, конечно, тоже английский язык. Хотя он не полностью изолирующий. У глаголов может быть до пяти форм. Существительные имеют множественное число. Ограниченно можно применять приставки (interchange, exchange) и суффиксы (childhood), но это не меняет принадлежность к той или иной части речи. Некоторые слова имеют множество форм, например I, my, me. Хотя можно ли это считать формами слова, а не отдельными словами?
Флективные и агглютинативные являются подвидами синтетических языков. Википедия везде указывает, что есть исключения, т.е. это не строгая типизация. Возможно, какой-нибудь флективный язык окажется аналитическим, а какой-нибудь изолирующий -- агглютинативным (например, насчёт японского мнения разделились). Но в целом получается так, что языки делятся на аналитические (которые изолирующие) и синтетические (которые делятся на флективные и агглютинативные). Вот схема:
б) флективные языки ("флективность" переводится как "гибкость"). В них имеется множество словоформ и происходит творческий хаос. Широко известен русский язык. Недоперевыпил. В зависимости от приставок и суффиксов русские слова приобретают различные оттенки смысла. Вот, к примеру, тут (хотя вообще-то этот список далеко не полный):
Окончания же и формы глаголов меняют роль слова в предложении, время и пр.
в) агглютинативные языки ("агглютинация" переводится как "приклеивание"). В них тоже имеется множество словоформ. Но есть особенность. Каждый кусок слова (не являющийся корнем) имеет ровно одно значение среди всех грамматических категорий.
Например, в русском языке прилагательное имеет род, число и падеж. Это три разные грамматические категории. Первая даёт понять, мальчик или девочка тот, к кому относится прилагательное. Вторая даёт понять, относится прилагательное к одному человеку (предмету) или к нескольким. А падеж даёт понять, в каком падеже (лол) стоит существительное, к которому относится прилагательное. Однако все три категории обозначаются одним и тем же окончанием. Оно совмещает в себе три функции.
И это как раз самое то самое место, где можно хорошо об'яснить про порядок слов в русском языке. Благодаря тому, что в предложении все слова должны быть друг с другом согласованы, во многих случаях оказывается, что к какому-либо слову (к примеру, к прилагательному) из всех возможных вариантов может относиться лишь одно "ответное" слово. Поэтому как слова не мешай, путаницы не возникнет. Вот, например, я писал в самом начале:
я понял, почему свободный слов порядок русском языке в.
Да, по правилам русского языка это неправильно. "в" должно быть перед русским языком. Однако даже с учётом этой ошибки, тут можно понять, что где. Потому что "в" в этом предложении может относиться только к русскому языку. Там же, "свободный" может относиться только к "порядок", потому что во втором предложении сложного предложения в именительном падеже стоит только он. Естественно, свободный порядок слов не абсолютен.
Во-первых, если слово перенести в другое предложение сложного предложения, могут возникнуть проблемы. Например, в первом предложении, "я понял", "я" стоит в именительном падеже. А во втором слово "свободный" -- тоже стоит в именительном падеже. Поэтому если его пихнуть в первое, оно будет относиться ко "мне". Что исказит смысл. Во-вторых, если в предложении оказывается неизменяемое слово (например, заимствование, "караоке"), то определить отношение прилагательных к нему невозможно, т.к. невозможно определить падеж неизменяемого слова. Ну и в-третьих, если есть несколько кандидатов, к которым может относиться слово, мы попали. Например, несколько однородных существительных с прилагательными: "красный костёр, зелёный суп и бледно-синий пионер лежали на полянке" (хотя костёр не лежит, а горит, но написать "...костёр, суп и пионер ГОРЕЛИ на полянке" -- ещё хуже). Тут, естественно, если перетасовать слова, станет непонятно, кто какого цвета был (ух, расизм).
Теперь осталось последнее -- поведать про агглютинацию.
Русский язык: (чей?) "их". Японский язык: карэ-ра-но. ( 彼等の・・・ )
Карэ -- "он" (единственное число); ра -- одно из обозначений множественного числа (есть и другие; кроме того, множественное число доступно только для людей); но -- притяжательный падеж (то, что справа, принадлежит тому, что слева).
В жизни это выглядит так: Русский язык: их кошка; Японский язык: карэ-ра-но нэко ( 彼等の猫 ) (нэко это кошка; это слово знают многие).
Как видно, тут множественное число и притяжательность обозначаются разными кусочками. Эти кусочки приписаны к исходному слову "карэ", чтобы придать ему нужное значение. Это и есть агглютинация. То есть, окончание разбивается на несколько частей, у каждой из которых только одна функция.
Кусочков необязательно бывает два. Иногда гораздо больше. Сейчас, однако, формы с большим количеством кусочков редко применяются. Но можно кое-что выжать (в целом, пример взят из справочника по грамматике Лавреньтева):
ёму -- читать; ёма- -- первая форма глагола "читать". Глаголы изменяются по формам. ёма-сэру -- заставлять читать (побудительный залог).
Теперь ёма-сэру такой же полноправный глагол, какой был ёму. И его можно тоже поставить в какую-нибудь форму. Например, в страдательный залог. Получится побудительно-страдательный залог:
ёма-сэра- -- первая форма глагола "заставлять читать". ёма-сэра-рэру -- быть вынужденным читать.
Теперь ёма-сэра-рэру такой же полноправный глагол, какой был ёма-сэру. И его можно тоже поставить в какую-нибудь форму. Например, составим продлённое время.
ёма-сэра-рэ- -- вторая форма глагола "быть вынужденным читать". ёма-сэра-рэ-тэ -- серединная форма глагола "быть вынужденным читать".
Теперь чтобы сделать продлённое время, надо добавить служебный глагол "иру":
ёма-сэра-рэ-тэ-иру -- быть вынужденным читать (в текущий момент).
Теперь ёма-сэра-рэ-тэ-иру такой же полноправный глагол, какой был ёма-сэра-рэру. И его можно тоже поставить в какую-нибудь форму. Я уже устал, так что сделаем просто отрицание.
ёма-сэра-рэ-тэ-и- -- первая форма глагола "быть вынужденным читать (в текущий момент)". ёма-сэра-рэ-тэ-и-най -- НЕ быть вынужденным читать (в текущий момент).
読ませられていない
Итак, у нас есть 6 кусочков: ёма -- смысловой глагол; сэра -- побудительный залог; рэ -- страдательный залог; тэ -- серединная фора (ничего не значит, просто для связности); и -- продлённое время; най -- отрицание.
Как видно, каждый из кусочков несёт одну функцию.
Однако, на текущий момент японский язык движется к флективности. Многие часто используемые сочетания кусочков фонетически редуцируются в один неразделимый. И это уже становится настоящим флективным окончанием. Типичный пример тут -- это широко известное слово яттятта. ( 遣っちゃった ). Означает оно примерно "[я] окончательно вляпался". На самом деле, это фонетическая редукция от "яттэ симатта", которое, в свою очередь, по строгим правилам бунго (литературного языка, вышедшего из употребления в середине 20 века) должно выглядеть как "яритэ симаита" и разбиваться по агглютинации как "яри-тэ симаи-та" ( 遣りて仕舞いた ) (три кусочка в агглютинации вместо современного одного окончания).
Так что тип языка это не что-то окончательное. Языки со временем переплывают из одной категории в другую.
-- Слушай, я придумал маленькой подушке ещё одно применение!.. И я не о том, чтобы об неё дрочить... -- Хм... а некоторые так делают. И что за применение? -- Смотри, можно голову положить на основную подушку, а маленькой голову накрыть сверху! Это прикольнее, чем укрыться с головой одеялом. И можно так сделать, чтобы только носик наружу торчал! -- Мда. Уж лучше бы ты об неё дрочил...
Тут наблюдается конфликт: чья ответственность за преступление? Совершившего преступление или его жертвы?
Дальнейший текст я прошу не читать, если тема преступника и жертвы вас по каким-либо причинам слишком волнует.
Чаще всего упоминание такого конфликта я встречал на примере изнасилований. С насильником всё ясно, а вот жертва его якобы "провоцировала", "сама виновата".
Тем не менее, пример с изнасилованием слишком остро социальный. Поэтому в дальнейшем я буду пользоваться нейтральным примером: убийством с особой жестокостью.
(читая дальше, я соглашаюсь, что тема преступника и жертвы меня не слишком сильно волнует)Итак, потенциальная жертва маньяка-убийцы ночью сворачивает в неосвещённую подворотню, где её уже поджидает будущий преступник. Там он охаживает уже состоявшуюся жертву тяжёлым продолговатым предметом по голове, после чего утаскивает в подвал, где долго её мучает, а затем убивает. На всякий случай: и преступник и жертва одного пола и гетеросексуальны.
Тут вроде никто жертву не будет обвинять в том, что она сама виновата?
Любая ответственность (как принятие на себя последствий своих поступков) не бывает сама по себе. Она всегда перед чем-то или кем-то. Перед кем несёт ответственность преступник? Перед законом (государством) и перед жертвой в первую очередь.
А перед кем несёт ответственность жертва? Перед собой!
(нет, перед собой преступник тоже может нести ответственность (и перед какими-то иными лицами тоже), но сейчас речь не об этом)
А теперь внимание -- за что же несут ответственность преступник и жертва? Каждый -- за свои (!) действия. Жертва не виновата в том, что преступник огрел её по голове, уволок и убил. А преступник не виноват в том, что жертва не остерегаясь зашла ночью в неосвещённую подворотню.
(в данном случае я приравниваю "ответственность за действие" и "вину за действие" и использую эти понятия синонимично; если вы считаете, что это разные вещи -- с удовольствием послушаю ваш комментарий)
Да, я хочу сказать, что в произошедших событиях виноваты оба -- но за разное.
И дальше я буду смотреть только с позиции жертвы (хм... плоховато звучит), потому что с виной преступника всё ясно -- об этом доходчиво написано в уголовном кодексе.
Перед законом у жертвы вины нету, очевидно. В чём же вина перед собой?
С точки зрения потенциальной жертвы действия преступника являются внешними обстоятельствами, над которыми жертва не властна. Это практически стихийное бедствие. Да, преступник не имеет права убивать жертву -- так в законе написано. Но это не значит, что надо жить так, будто преступников не существует! Если потенциальная жертва может предвидеть преступные действия в свой адрес и может их предотвратить -- это НАДО сделать. Это элементарное следование своим интересам. Вот нарушение жертвой своих собственных интересов -- это и есть вина жертвы перед собой.
Приведу другой пример: не надо кидаться под машину даже на пешеходном переходе, обосновывая свои действия тем, что водитель должен остановиться (но почему-то не останавливается). Да, водитель будет виноват в ДТП по закону, но если бы пешеход не поступил опрометчиво, он бы не понёс ущерба.
Есть, конечно, ограничения на ответственность жертвы: 1. Не всегда можно предвидеть опасную ситуацию. 2. Не всегда можно понять, как её можно предотвратить. 3. Не всегда можно понять, не создадут ли защитные действия ещё более опасную ситуацию. 4. Защититься от всего -- слишком затрано.
Однако, существует правило 20 на 80: 20% людей выпивают 80% пива. Или 20% усилий дают 80% результата. То есть: многие опасные ситуации прогнозируемы и предотвратимы. И этим, разумеется, следует пользоваться. А остальное -- неизбежный, но допустимый риск.
Видишь ли, она начиталась всяких прелестных историй о том, как дети сгорали живьем или попадали на съедение диким зверям, -- и все эти неприятности происходили с ними потому, что они не желали соблюдать простейших правил, которым обучали их друзья: если слишком долго держать в руках раскаленную докрасна кочергу, в конце концов обожжешься; если поглубже полоснуть по пальцу ножом, из пальца обычно идет кровь; если разом осушить пузырек с пометкой "Яд!", рано или поздно почти наверняка почувствуешь недомогание. Последнее правило Алиса помнила твердо.
Л. Кэррол // Алиса в стране чудес (пер. Н. Демурова)
Окей, предположим, что жертва могла предвидеть опасную ситуацию -- и могла её предотвратить -- но этого не сделала. Какие у этого могут быть причины? Основных я вижу две: 1. Недогадливость. Маленькие дети и слабоумные старики могут вообще не понимать последствий своих действий (да и некоторые взрослые тоже). За детей и стариков, положим, ответственность перекладывается на родителей и опекунов. Но для взрослых, увы и ах, "урок жизни будет жестоким". Это -- естественный отбор по признаку интеллекта. 2. Самонадеянность. "Надеяться -- не план дейсвтий", написано в HPMOR. То есть, если тот же ребёнок из п.1 был родителями научен по поводу незнакомых людей, но благополучно на это забил (но не забыл! если забыл, то родители плохо научили) в надежде на что-то интересное, то это уже не п.1, а п.2. Взрослые также нередко руководствуются правилом "авось пронесёт". Это -- естественный отбор по признакому благоразумия.
Такое вот у меня кощунственное отношение к жертве.
Когда-то давно папа мне рассказал, что человек лучше всего замечает то, что расположено на 30 сантиметров ниже его глаз. Поэтому на полках магазинов в этом месте расположены товары, которые продавцы хотят продать больше всего. Уж не знаю, правда это или нет, но с тех пор я всегда проверяю самые нижние и самые верхние полки в поисках чего-нибудь интересного.
А теперь взглянем на плакат, увиденный мной как-то на м. Беговая:
А после этого взглянем на то, как он висит:
Легко заметить по фоновым фигурам, что даже взрослому придётся задирать вверх голову, чтобы ознакомиться с текстом. Интересно, для детей какого возраста он предназначен?
Очередная история. О том как я учился плавать, я уже писал.
RAM
DATE&TIME
2002/07/?? и не только
SCENE TITLE
Человек и кошка
OUTLINE
zHz чуть не получил тройку в четверти по информатике, после чего родители решили взяться за его ум...
(читать историю) Дома компьютер у меня появился только году эдак в 2001. И это был 486-й. Однако вживую компьютер я увидел несколько раньше. Примерно в 6 классе у нас в школе началась настоящая информатика. И у нас был дисплейный класс (оказывается не все знают, что такое дисплейный класс... так вот, дисплейный класс это кабинет, в котором стоят компьютеры!). И нас даже допускали к машинам!
Естественно, компьютерные технологии меня привлекали, особенно в учётом того, что никаких приставок в детстве у меня не было. Это была НЕИЗВЕСТНАЯ ЗЕМЛЯ. До первого урока информатики я компьютер видел в жизни раза три, хотя прочёл несколько книжек по этому поводу. Я был перевозбуждён, когда узнал, что у нас будет информатика и настоящие компьютеры. Я спросил у одноклассника -- слушай, а ты знаешь, как компьютер включается? Я думал, я буду самым крутым. Он сказал -- конечно, у меня дома компьютер стоит.
Сначала у нас стояли 386-е (около 2000 года). На них была Windows 3.11. Тогда я узнал, как она запускается, поскольку мы это нудно под диктовку записали в тетрадочку. Впоследствии, когда папа принёс домой одолженный с работы компьютер, нам это очень помогло. Потому что я знал волшебную команду win. Но это уже другая история.
На уроках примерно первые полгода нас заставляли играть в babytype. А потом нам произвели апгрейд и поставили 486-е с Windows 95. И там были настоящие Ворд и Эксель. И вот тогда-то и началась жопа. Учительница давала нам задания вроде "перепечатайте это стихотворение и сделайте такое-то и такое оформление". Для меня это, однако, представляло большую проблему. Не потому что я не знал, как сделать оформление. А потому что полгода игры в бебитайп не научили меня раскладке. То есть, чтобы перепечатать стихотворение надо было потратить очень много времени -- покааа я найду первую букву, покааа я найду вторую. В общем, я ничего не успевал. Более того, по правилам, установленным учительницей, задание нельзя было делать иначе, как во время урока. Кто не успел -- тот опоздал.
Тогда я ещё относился к компьютерам типа "Уважаемый Иван Иванович". Поэтому однажды, когда у меня винда вылетела в синий экран (95-я, что с ней возьмёшь), я в страхе просидел пол-урока, боясь подозвать учительницу. Вдруг я что-то сломал!
Учительница была... малокомпетентной. Или очень невнимательной. Сейчас я могу это сказать довольно уверенно. Вот один из примеров. Мы работали в Экселе и надо было заполнять таблицы суммами в рублях. Учительница особо отметила, что чтобы подсчёт суммы работал, надо обязательно после "р" ставить точку. Допустим, "7,20 р.". А то суммирование работать не будет. Это действительно так. Сказала, что кто ошибётся -- сразу двойку поставит. Стали делать задание. У одного товарища не получалось ничего. Он подозвал её. Они до конца урока пытались разобраться, почему суммирование не работает. Но не разобрались. Но я заглядывал им через плечо и знал в чём дело. Однаклассник не поставил точку! Но я не стал их поправлять.
В общем, в четверти у меня выходила тройка. И не у одного меня, т.к. у нас в классе были ещё уникумы, которые не знали, как печатать. За нас вступились родители, которые пошли к классной руководительнице. А она пошла к учительнице информатики и с ней переговорила. В общем, избежали мы троек в четверти.
Сложно сейчас оценить работу учительницы. С одной стороны, мы учились в 6 классе. Был 2001 год. Бебитайп -- не самое лучшее средство, чтобы научить шестиклассников раскладке. Тут была ошибка методики преподавания. С другой -- "родина дала ему погоны -- носи". То есть, если иметь мотивацию то, конечно, в рамках уроков можно научиться тому, чему надо. Некоторые научились. С третьей стороны, в 2018 году, к примеру, такой проблемы вообще стоять не должно. Дети имеют в своём распоряжении смартфоны чуть ли не с детского сада. В смартфонах стандартная йцукен-раскладка. 100 часов печати на виртуальной клавиатуре в вайберах и прочем -- и ребёнок будет лихо печатать двумя пальцами по настоящей. Скорость, конечно, будет не та, что может быть при десятипальцевом методе, но уж для учебных целей хватит.
В общем, родители решили взяться за моё обучение. Мне была прочитана нотация, что если я буду знать десятипальцевый слепой метод печати, то у меня считай уже будет профессия, т.к. я смогу набирать тексты. Они, конечно, преувеличили. Сейчас умение набирать текст это не преимущество. Это просто необходимость. Тогда ситуация была немного другая. В общем, мне выдали замечательную книжку В. Шахиджаняна -- "Соло на пишущей машинке". Многие слышали про "Соло на клавиатуре". Вот эта программа (за тем же авторством) является переработанным вариантом книги. Книга, надо сказать отличная. Я её прочитал два раза. Она содержит в себе не только упражнения для развития навыков слепой печати, но и околопсихологические прогрузы на тему мотивации, развития себя как личности и прочего. Без шуток, книга повлияла на моё мировоззрение. Однако она меня тоже не научила слепой печати.
Собственно учиться я начал на даче, куда мы каждый год ездили на лето. С целью обучения мне была выдана... пишущая машинка. Ни одного ноутбука у нас в семье тогда не было. Я стал выполнять упражнения из книги. Но упражнения все были эм... однообразные. "Напечатать страницу буквы "о" через пробел". Напечатать я напечатал. Но скууучно. В общем, едва ли я успел выполнить 15 упражнений из 100 за лето.
Но! При очередном пролистывании книжки я обнаружил одно из упражнений, которое плохо осознавал раньше. В нём надо было напечатать строки следующих фраз: "Мизинец левой руки называется ЙФЯ". "Безымянный палец левой руки называется ЦЫЧ".
И так далее. После этого у меня в голове щёлкнуло. РЕБЯТА! Эти странные слова ни что иное, как буквы, которые печатает соответствующий палец!
После этого я выучил эти 8 фраз (потому что фактически печатают 8 пальцев) и та-дам! Я начал печатать. Сначала медленно и неуверенно (вспомнить слово с соответствующей буквой... вспомнить палец... понять, в каком ряду буква... нажать). Но вслепую. И пропустив все промежуточные упражнения по изучению верхнего и нижнего ряда.
Дальше дело было только в наработке.
А потом я вообще перевёлся в другую школу. Там общекомпьютерные задания уже не включали в себя набор текстов. А задания по программированию можно было доделывать дома или в дополнительные часы после уроков (чего в первой школе не было) и потом приносить. И вот там-то я и стал крупным специалистом!
Сейчас я развиваю скорость около 300 символов в минуту на русской раскладке и 200 на латинской. Чего и вам советую. При такой скорости уже мысль не поспевает за пальцами. И ещё у меня поставлен удар для печати на пишущей машинке, что, однако, мне вряд ли когда-нибудь пригодится.
-- Давайте выпьем за того, кто перед концом света протрубит... -- Постой, сегодня же Рождество, нельзя так смешивать! -- Я вообще-то про Архангела Михаила...