Не знаю, как в других городах, но в Москве в последние пару лет легко купить белый хлеб исключительно в нарезке. Не то, чтобы цельных батонов не было вовсе. Но в нарезке, допустим, пять видов, а целые батоны -- один вид (не всегда).
У батонов в нарезке всё хорошо, кроме одного: они нарезанные. Я, как человек, наделённый силой воли и свободой выбора, хочу самостоятельно решать хотя бы такие вопросы, как толщина куска хлеба. В этом есть и политический момент. Батоны в нарезке ведут к унификации потребления. Это хорошо для производителя, но плохо для потребителя.
Цельные батоны имеют общую черту: они либо без упаковки (в открытом пакете), либо в упаковке самого магазина. Последний вариант означает, что магазин получил батон без упаковки и запаковал в полиэтилен сам. В мирное время меня это не слишком заботило: я мог взять любой цельный батон и обжарить, как меня учила в детстве мама. Такое символическое действие, как обжарка, заключается в том, что батон надо повертеть над газовой плитой, чтобы каждая часть его поверхности пробыла над огнём несколько секунд. Исследований об эффективности таких мер, насколько мне известно, не проводилось.
Сейчас же у нас время военное. Я не имею желания закладываться на эффективность маминого метода против коронавируса. Кроме того, я в общем случае заинтересован, чтобы товар до меня трогало как можно меньше людей. Товар, пришедший в магазин без упаковки, трогало заведомо больше людей, чем товар, который упаковали на заводе. Хотя условия упаковки батонов на заводе неизвестны, но открытая перевозка заведомо более сомнительна, чем закрытая. Поэтому я морщась беру батоны в нарезке. Беру, и размышляю: а почему, собственно, батоны без упаковки не продают в нарезке?
И единственная идея, которая приходит мне в голову -- причина в трудности транспортировки нарезанных неупакованных батонов. Если предположить, что будет изобретён способ транспортировки, который позволит нарезать батон, а потом без упаковки привезти его в магазин, то такие батоны тоже будут продаваться в нарезке.