Сначала я читал "пиши, сокращай". Авторы писали, что их книга во многом основана на книге Норы Галь. Это наводит меня на печальные мысли о том, что книг, в которых написано о создании текстов, очень и очень немного. Книга написана в 1972 году. "Пиши, сокращай", скажем, в 2015. Перерыв -- сорок лет. Это долго. Если вы знаете другие книги о создании текстов (в первую очередь, русскоязычных) -- сообщите, пожалуйста.
Да, есть ещё подборка книг о том, как писать художественную литературу, как прорабатывать сеттинг, как придумывать персонажей и сюжет. Таких книг больше. Сейчас же я говорю о книгах, помогающих исправить стиль и грамматику, помогающих писать красивый и энергичный текст.
"Слово живое и мёртвое" хотя и имеет нечто общее с "Пиши, сокращай", но у этой книги совершенно другая специализация. Потому что Нора Галь не писатель и не маркетолог. Она -- переводчик.
Примерно три четверти книги Нора Галь в образе злой бабки стучит кулаком по столу и кричит: "Ироды, что же вы с русским языком делаете!" И показывает на примерах, как не надо, и как надо. Это очень полезные советы, но они не составляют систему. "Пиши, сокращай" в данном случае смотрится гораздо выгоднее, потому что содержит гораздо больше информации, причём структурированной. Эта информация, однако, предназначена для других писателей. Не для переводчиков, не для авторов художественной литературы. "Пиши, сокращай" -- для копирайтеров и маркетологов. Частично -- для журналистов и блоггеров.
Последняя четверть книги совершенно о другом. Там Нора Галь хвастается, какие умнички были переводчики кашкинской школы. С примерами. И вот эта часть гораздо ценнее первой. Для её полного понимания требуется знание английского языка, поскольку примеры переводов сравниваются с оригиналами. Глядя на методику перевода кашкинцев, я понял, насколько плохо я знаю русский язык. Пассивное знание языка даёт огромный словарный запас, знание фразеологизмов и прочего. Активное знание, даже для носителя, в разы сложнее. Чтобы качественно переводить, надо хорошо знать язык в активном смысле. Я же пишу всё время одними и теми же словами. При переводе художественной литературы это очень, очень плохо.
Ещё последняя четверть книги была для меня интересна, потому что я узнал о тех иностранных авторах, и их знаменитых книгах и рассказах, о которых я раньше только слышал, но ничего не знал. Хемингуэя я теперь читать точно буду.
***
Теперь, когда смотрю аниме с субтитрами, я слышу, как сделан перевод -- буквально, или образно, в стиле кашкинцев. Это бросается в глаза. Идея образных переводов мне нравится, за исключением метода перевода имён, фамилий и некоторых терминов.
Я понял, в каком направлении мне надо работать, чтобы улучшить свой русский язык. К сожалению, я пока не понял, как это сделать!
-- Поешь супцу, -- сказал Билл.
Мы пообедали втроем, и казалось, что за нашим столиком не хватает по крайней мере шести человек.
Да, есть ещё подборка книг о том, как писать художественную литературу, как прорабатывать сеттинг, как придумывать персонажей и сюжет. Таких книг больше. Сейчас же я говорю о книгах, помогающих исправить стиль и грамматику, помогающих писать красивый и энергичный текст.
"Слово живое и мёртвое" хотя и имеет нечто общее с "Пиши, сокращай", но у этой книги совершенно другая специализация. Потому что Нора Галь не писатель и не маркетолог. Она -- переводчик.
Примерно три четверти книги Нора Галь в образе злой бабки стучит кулаком по столу и кричит: "Ироды, что же вы с русским языком делаете!" И показывает на примерах, как не надо, и как надо. Это очень полезные советы, но они не составляют систему. "Пиши, сокращай" в данном случае смотрится гораздо выгоднее, потому что содержит гораздо больше информации, причём структурированной. Эта информация, однако, предназначена для других писателей. Не для переводчиков, не для авторов художественной литературы. "Пиши, сокращай" -- для копирайтеров и маркетологов. Частично -- для журналистов и блоггеров.
Последняя четверть книги совершенно о другом. Там Нора Галь хвастается, какие умнички были переводчики кашкинской школы. С примерами. И вот эта часть гораздо ценнее первой. Для её полного понимания требуется знание английского языка, поскольку примеры переводов сравниваются с оригиналами. Глядя на методику перевода кашкинцев, я понял, насколько плохо я знаю русский язык. Пассивное знание языка даёт огромный словарный запас, знание фразеологизмов и прочего. Активное знание, даже для носителя, в разы сложнее. Чтобы качественно переводить, надо хорошо знать язык в активном смысле. Я же пишу всё время одними и теми же словами. При переводе художественной литературы это очень, очень плохо.
Ещё последняя четверть книги была для меня интересна, потому что я узнал о тех иностранных авторах, и их знаменитых книгах и рассказах, о которых я раньше только слышал, но ничего не знал. Хемингуэя я теперь читать точно буду.
***
Теперь, когда смотрю аниме с субтитрами, я слышу, как сделан перевод -- буквально, или образно, в стиле кашкинцев. Это бросается в глаза. Идея образных переводов мне нравится, за исключением метода перевода имён, фамилий и некоторых терминов.
Я понял, в каком направлении мне надо работать, чтобы улучшить свой русский язык. К сожалению, я пока не понял, как это сделать!
-- Поешь супцу, -- сказал Билл.
Мы пообедали втроем, и казалось, что за нашим столиком не хватает по крайней мере шести человек.
18.09.2022 в 09:38
18.09.2022 в 09:51
Вообще искать подобные книги нужно в сфере журналистики и редакторской деятельности.
18.09.2022 в 09:53
>>>Пассивное знание языка даёт огромный словарный запас, знание фразеологизмов и прочего. Активное знание, даже для носителя, в разы сложнее. Чтобы качественно переводить, надо хорошо знать язык в активном смысле. Я же пишу всё время одними и теми же словами. При переводе художественной литературы это очень, очень плохо.
Кстати, помню, как читала один норвежский текст, а потом захотела его перевести. И хотя с пониманием проблем не было, подбирать нужные слова и обороты оказалось очень трудоёмко. Так что да, соглашусь.
18.09.2022 в 10:24
нельзя сказать, что книг по теме мало или тем более нет, мне видится в этом скорее отсутствие необходимости или даже возможности, потому что русский язык — это наше дело и наше творчество, мы его изобратаем и переизобретаем на ходу, а никакого свода правил «как надо» за пределами грамматики и стилистики нет. я зарабатываю написанием текста буквально всю жизнь, и ни одно руководство, которое я встречал, так и не стало даже на время моим путеводным камнем. да, из любой такой инструкции можно извлечь два-три полезных трюка, которые обогатят твои способности, но универсальных гайдлайнов не существует. надо искать и пробовать трюки, вычислять трюки других авторов, придумывать свои, и помнить, что конечное слово всегда за тобой. хочешь уметь писать живые и энергичные тексты? ты должен сам подумать, что именно для тебя их делает живыми и энергичными, вспомнить примеры таких текстов и извлечь из них данные. вместо тебя это никто не придумает, потому что у всех свои критерии живости и энергичности, и никто вразумительный и универсальный подход не опишет.
для меня это в какой-то мере проблема, потому что хотелось бы иметь какую-то калибровочную модель, знать, как совершенствоваться дальше. не считаю свои тексты прекрасными и гениальными с точки зрения их формы, но и другие тексты меня не впечатляют, чтобы брать с них пример. я вижу, где и почему у них в каких-то областях получается лучше, но сама концепция этого «лучше» в их версии вызывает у меня ощущение неправильности, хочется чего-то другого. а что, если получится гайдлайн, о котором ты пишешь? да просто все ринутся в него, начнут его эксплуатировать, станет скучно до тошноты.
вот упомянутый «пиши, сокращай» — прекрасный пример. мне кажется отвратительным, что люди научились воспринимать его как что-то, имеющее отношение к крайне узенькой прослоечке т.н. «продающих» текстов и пытаются выплеснуть предлагаемые принципы куда-либо еще. сам ильяхов безусловно видит этот тренд, иначе бы он не выпустил в конце 2020 продолжение под названием «ясно, понятно», где как раз пытается давать рекомендации более широкого профиля. изредка проверяю свои тексты на главреде, никогда не видел меньше 7.4 за чистоту (+балл за читаемость), я могу только частично согласиться с тем, что то, что мне предлагают исправить, обязательно сделало бы текст лучше. что-то бы сделало, а что-то нет. но! главред проверяет как раз от критерия продаваемости. реально ли этот тот критерий, с которого надо начинать?
краткое резюме: найти мануалы про качественный текст можно, но они будут либо устаревшей эзотерикой, как «живой как жизнь» или «слово живое и мертвое», либо чересчур специализированными, как «пиши, сокращай»; отсутствие полезных универсальных мануалов — это хорошо, потому что все бы бросились делать свои тексты по ним вместо того, чтобы заниматься творчеством (и хуже того, возникли бы построенные на этих мануалах профессиональные критерии, по которым бы мерили творчески написанные тексты не в их пользу); чтобы лучше писать, надо не читать о том, как писать, а писать и анализировать, что пишут другие.
18.09.2022 в 10:31
Льва Толстого, показывая, почему его стиль ныне неприемлем и как бы оно было в наше время
лев толстой пишет потрясающим стилем, на две головы уделывающим всех его коллег по цеху в последние десятилетия перед революцией (но не по поэтичности, толстой вообще не про поэтичность). его чувство языка неисчерпаемо, и в нем всегда будет оставаться что-то недоступное ни людям, ни алгоритмам, из-за чего люди обречены возвращаться к нему вновь и вновь, постоянно открывая что-то новое. но лев толстой писал художественную литературу, и это главный фактор, ограничивающий переносимость его стиля на другие применения письменной речи. другое дело, если под «приемлемостью» стиля понимается его способность продаваться современной аудитории (я не знаю, что именно имеет в виду юрий никитин).